Я с вами

Вера сидела у окна. Укутавшись в мягкий, а потому очень уютный махровый халат, она словно котенок подвернув под себя ноги, всем телом прижималась к еле-еле теплой батарее.

За окном завывал ветер, разбрасывая пушистые снежинки в разные стороны. Прохожие шли все больше боком, пряча лица от жгучего ветра в шарфы и высокие воротники. Иногда ветер затихал и мохнатые снежинки, словно в хороводе, плавно опускаясь на землю, окутывали одежду людей и ветви деревьев. А маленькая пушистая елочка, росшая у подъезда соседнего дома, напоминала Вере ангелочка.

Вчера все было совсем по-другому. Она ждала чуда. Или как минимум приятного сообщения. Ни мороз, ни чужие люди, проходившие мимо ее окон так волнующие Веру сегодня, не беспокоили сердце. Верочку волновало только одно, как сегодня пройдет ее встреча с Антоном. Антон, Антошка, Антосик… Кем он стал для Веры? Богом, удачей, находкой или просто надеждой на счастливую жизнь вдвоем, а в будущем, может быть, и втроем. Сердце Верочки трепетало от радостного волнения, когда ее думы устремлялись в прекрасное завтра. Давно ей не было так хорошо.

Ей в этом году стукнуло двадцать девять. Конечно, во вселенском масштабе такая цифра не внушает тревоги. Но Верочка знала, что ее время если и не уходит, то уж точно машет хвостиком. Не то, чтобы она была синим чулком или, не дай Бог, старой девой. Нет. Она вполне современная девушка: с высшим образованием — правда педагогическим, теперь уже с однокомнатной квартирой — правда на окраине города и с массой других вполне приличных достоинств. Да и с ухажерами проблем особых не было.

Вот, к примеру, Александр Петрович… Зрелый мужчина приятной наружности и достойным положением в обществе. А как ухаживал красиво: рестораны первосортные, букеты цветов размером с клумбу. О любви умел красиво говорить. Одна незадача вышла — женатым оказался. Уверял, что ее, Верочку, любит, но и жену бросить не может. Не порядочно, мол, получится. Да Вера и не настаивала…

Еще был студент Павлик. Молодой, до одури обаятельный, а что касается интима — просто Гигант. Виагра против него так настойка сельдерея. Один недостаток — в течение нескольких месяцев жил на Верочкины деньги. Она его жалела, представляя Павликино успешное будущее, пока не застала этого Аполлона в собственной постели с малолетней девчонкой из соседнего подъезда. Она, было уж, совсем отчаялась, как случай свел ее с Антоном.

Вера помнила тот день в мельчайших подробностях. Шел дождь… Не то чтобы сильный, но какой-то неприятный. Верочка спешила на занятие к одному из учеников. В свободное время она подрабатывала репетитором. Под ногами мешалась, раскрашенная в осенние цвета, промокшая листва.

Настроение было, прямо скажем, не веселое. Проезжавшие мимо машины, как будто бы специально, попадали колесами в небольшие ямки на асфальте, наполненные грязной жижицей, известного происхождения. До этого времени Верочки удавалось мастерски избегать полета разноцветных брызг. Как вдруг, на повороте, откуда ни возьмись, появился автомобиль, неизвестной Вере породы. Она, вообще, плохо разбиралась в этих новомодных авто.

Так вот, этот самый неизвестный, на всей скорости ничуть не смущаясь, разукрасил Верин плащ, лицо и прическу всеми грязными цветами радуги. В отчаяние Вера вспомнила все знакомые ей слова из ненормативной лексики. Она готова была выплеснуть все это на обидчика, но подкатившие к горлу слезы, не позволяли Верочке освободиться от комка обиды.

Больше не в силах сдерживать слезы, Вера отвернулась к витрине магазина, дав волю чувствам.

— Я не хотел.- За ее спиной раздался незнакомый голос. Вера поняла, что это ее обидчик. Стоило бы ответить этому мерзавцу, но она никого не хотела видеть.

— Оставьте меня в покое… — немного обречено произнесла она.

— Но я честное слово не хотел — не унимался тот же голос, обращаясь к Вериной спине.

— Я прощаю — уходите. Прошу вас. — Пытаясь остановить поток слез, немного спокойнее проговорила Вера.

— Я очень спешил. Понимаете, у меня проблемы.

— Мне нет никакого дела до ваших проблем.

Вера постаралась произнести эти слова как можно черствее. Ей и правда, нет никакого дела до чужих проблем. Она и со своими-то разобраться не в состоянии.

— У меня есть друг. Очень близкий друг, почти что брат. Да, брат, так будет правильнее.

Голос продолжал говорить с Вериной спиной.

— У него беда — он болен. И я должен быть рядом с ним.

— Если должны, тогда поезжайте. А меня оставьте в покое.

Почему-то Вера боялась встретиться с ним взглядом. «Как это глупо» — подумала она про себя.

— Я отвезу вас домой. Садитесь в машину.

— Отправляйтесь к другу, а как-нибудь сама доберусь. Не стоит беспокоиться.

— Ну уж нет, так совсем никуда не годится. Я сам отвезу вас домой. Давайте я вам помогу.

Он подхватил Веру за локоток и уютно устроил на заднем сидении автомобиля.

Верочка поразилась сама себе. Как безвольно она поступает. Сесть одной в чужую машину к незнакомцу. Она даже лица его не разглядела.

Только этого мне не хватало. Попасть в руки маньяка. Ну ладно уж, где наша не пропадала, успокаивала себя Верочка. Будь, что будет.

Всю дорогу незнакомец рассказывал Вере о своем больном друге. Верочка пыталась слушать, но это удавалось ей с большим трудом. Знаете, такое состояние некой обреченности практически полностью овладело ею.

Мужчина представился Антоном. Про себя Верочка отметила, что еще не встречала мужчин с таким именем. Она подняла глаза и посмотрела в зеркало заднего вида. Он показался ей симпатичным. По крайней мере, глаза. Длинные пушистые ресницы и густые брови делали взгляд Антона выразительным. А прямой нос и спокойная улыбка указывали на благородство хозяина данного лица.

У Чикатило тоже было доброе лицо, подумала Верочка, поражаясь неуместной для этой ситуации иронии. Он спросил ее адрес, она ответила. Когда Антон через десять минут готовил Вере чай у нее дома, она, закинув ноги на диван, безвольно ожидала, что же будет дальше. Верочка называла такое состояние — частичной парализацией мозга. Напоив Веру чаем, Антон ушел.

Она проводила его до двери, не проронив ни слова и стараясь не смотреть ему в глаза. Дверь отметила уход незнакомца громким щелчком. Обессиленная Вера сползла по двери вниз на пол. Ее душили слезы, и ей было ужасно плохо.

Она не понимала, отчего именно ей вдруг стало так скверно. То ли оттого, что она устала, то ли от одиночества, а может быть из-за того, что только что ей было так хорошо, а она собственными руками отпустила это хорошее на свободу. Даже не узнав, кто он, где работает, живет. Ведь ей ничего не стоило намекнуть на встречу, хотя бы просто пригласить на чай.

— Пусть все останется по-прежнему. Ни к чему мне новые потрясения. А если это все-таки судьба, то он…

Вера поперхнулась словами. Она поднялась с пола, улыбнулась и запев какую-то абсолютно дурацкую песню, занялась делами.

Вчера она ждала встречи с Антоном. Та самая судьба, на которую уповала Верочка, практически соединила их. Пять месяцев прошло с момента их первой встречи. Они были счастливы и самое главное — были вместе. Они совпали во всем. Думали одинаково об одном и том же, смотрели в одну сторону, порой казалось, что и дышали они вместе одним вдохом на двоих.

Верочка чувствовала — они должны быть вместе. И никакая сила не разъединит их. Верочка очень старалась. Первый раз за много лет Вера была сама собой, а не играла чужую роль. Она даже и не предполагала, как приятно просто любить, мало того, наслаждаться этим чувством. Разве не об этом она мечтала? Так приятно быть до глупости счастливой.

Вера приготовила праздничный ужин. Красивая сервировка и разноцветные ароматизированные свечи придавали особое настроение предстоящему вечеру. Вечер и в самом деле обещал быть сказочным. Еще утром она отправила ему очень важное сообщение. Верочка сама не понимала, почему решила сообщить Антону о беременности таким способом. Довольно странным, если не сказать, обидным. Наверное, она боялась все испортить.

Вера винила себя, что не спросила мнение Антона. Они столько вместе, но почему-то никогда не заводили разговор о детях. Что-то всегда мешало Вере начать разговор, Антон тоже молчал. Однако дело было сделано. Вере оставалось только ждать. Ждать телефонного звонка или прихода Антона. Но телефон предательски молчал, а до прихода Антона оставалось два часа. Обычно он возвращался с работы в одно и то же время.

Смеркалось… Антона все еще не было. Верочка путалась в сомнениях. Почему его нет? Или он обиделся на то, каким образом Верочка передала ему сообщение о беременности, или… Ей не хотелось думать о чем-то другом. Несмотря ни на что, она была счастлива. Верочка ждала ребенка. Такого долгожданного, самого умного, самого красивого и просто самого-самого… Ждала не просто от первого встречного. Вере посчастливилось забеременеть от любимого человека. Только одно огорчало Верочку, как Антон отнесется к этой новости. Для себя Верочка решила одно. Она ждет только сегодня вечером. А потом… Потом она перечеркнет вчерашний день и начнет жизнь с чистого листа. Нет, не правильно — они начнут новую, такую счастливую жизнь вместе, вдвоем.

От этих мыслей ей стало совсем не по себе. И как она не пыталась сдерживать слезы, пелена заволокла ей глаза.

— Нет, я не позволю этой глупой соленой жидкости испортить мне радостный день. Я скоро стану мамой и мне плевать, что думает по этому поводу будущий отец. Глупо надеяться на чудо. Можно было наперед предположить, чем закончится дело. Я буду счастлива, а остальные пусть пойдут к черту!

Верочке стало легче от произнесенной вслух немного злобной речи. Как будто она сбросила с плеч тяжелый груз. Часы пробили полночь — она отправилась спать. И только чуть позже, уже лежа в кровати, Верочка поддалась чувствам. Ком обиды терзал горло, несбывшиеся надежды мучили душу. Она рыдала так громко, что еще чуть-чуть и вздымающаяся от бури эмоций грудь, казалось, разорвется в клочья. Наконец, совсем обессиленная, она уснула.

Вера смотрела в окно. Ветви маленькой елочки все сильнее прогибались под тяжестью снега. Интересно, как сложится ее судьба, удастся ли ей, такой хрупкой, выстоять в борьбе со снежной атакой. И ей очень хотелось, чтобы она, елочка, победила. Верочка невольно сравнивала себя с этой крохой.

— Я тоже обязательно выстою, по-другому и не может быть. Еще не знаю как, но я справлюсь с проблемами и с предательством.

При мыслях о предательстве у Верочки с новой силой защемило сердце. А может быть это вовсе не предательство, а она себе все нафантазировала. Придумала нереальную сказку о счастливой любви, нарисовала их будущую жизнь. Ну, ничего, скоро все наладится, и жизнь войдет в нужное спокойное русло… В конце концов, она теперь не одна. И это самое главное, по крайней мере, сейчас. Вера осторожно погладила себя по животу.

— Маленький мой… Я очень тебя люблю. Очень-очень.

Когда Вера вновь взглянула в окно, то обратила внимание на то, что снег уже практически прекратился. А проходившие мимо люди больше не прятали свои лица в воротниках и шарфах. Их дети с непередаваемым восторгом закидывали своих родителей снежными шарами. Особо шустрые детишки уже успели налепить смешных и не совсем складных снежных баб. Ее взгляд привлекли огромные буквы, неизвестно откуда появившиеся на белоснежном ковре только что сотканном из выпавшего снега. Верочкино сердце бешено заколотилось. На белом ковре было написано «Я с вами».

Оглушительный звонок прорвал тишину. Вера осторожно подошла к двери. Ноги окончательно обмякли и потому казались ватными. Она аккуратно открыла дверь. Издав изумленный визг, Верочка попятилась назад. Ее ноги по щиколотку были завалены цветами. А на пороге стоял Антон с костылем под мышкой. Его правая нога практически полностью была покрыта гипсом.

— Я с вами. Вчера, как видишь, не вышло… А вдруг это близнецы. Ты слышишь меня? Я знаю, как мы их назовем. Или его, ну или ее. В любом случае нам нужна квартирка попросторней. И я так думаю, одна фамилия на всех нас. И это не потому, что ты беременна. Просто, я очень люблю тебя. И хочу быть с тобой. Понимаешь?

Верочка понимала только одно, что сейчас она просто задохнется от счастья. А все остальное не важно. Пусть все объяснения останутся на потом. А сейчас она крепко-крепко прижмет его к себе. Своего Антона…